|
|
Большое значение имела Богослужебная деятельность руководства Церкви. 26 июня 1941 года в Богоявленском кафедральном соборе митрополитом Сергием был совершен молебен «в нашествии супостатов», певаемый в Русской Православной Церкви в дни Отечественной войны, который «прошел при исключительно большом стечении народа как внутри, так и вокруг храма». Митрополит Ленинградский и Ладожский Алексий (Симанский) постоянно, даже в самую страшную блокадную зиму 1941–1942 годов, совершал богослужения не только в Никольском кафедральном соборе, но и в остальных церквах города. Такие богослужения проходили при переполненных храмах, давая прихожанам утешение и духовную поддержку.
В самый разгар Сталинградской битвы в ноябре 1942 года митрополит Николай (Ярушевич) под Сталинградом, на берегу Волги, совершил молебен перед Казанским образом Божией Матери, а митрополит Сергий, находившийся тогда в Ульяновске, 19 января 1943 года возглавил крестный ход, во время которого он молился о победе русского воинства в Сталинградском сражении.
Подобная бескомпромиссная позиция Церкви имела громадное значение для миллионов православных христиан, сражавшихся на фронтах, в партизанских отрядах или трудящихся в тылу. Она поддерживала веру в неминуемую окончательную победу над врагом, формировала высокие патриотические чувства, создавала нравственные условия победы. Не случайно уже в первых словах обращения Сталина к народу 3 июля 1941 года – «Дорогие соотечественники! Братья и сестры!» можно отметить влияние тона, заданного Русской Церковью.
Патриотическая деятельность Священноначалия Русской Православной Церкви не принесла бы значительных результатов, если бы ее не поддержали простое духовенство и народ. То, что подобная деятельность встречала широкую поддержку, констатировали даже враги России. В «Донесении из оккупированных восточных областей» от 7 мая 1943 года говорилось: «Советская пропаганда сумела ловко использовать религиозные чувства населения в своих целях. Церкви и массы все в большей степени получают поощрения. Как стало известно из Москвы, наплыв жителей в церкви в пасхальные дни был значительным. Этот факт пропагандистски весьма сильно используется и находит распространение прежде всего у союзников».
|
Действительно, сотни священнослужителей, подавляющее большинство которых побывали в лагерях и ссылках, шли в ряды действующей армии. Так, будущий Патриарх Московский и всея Руси Пимен (Извеков, † 1990) начал свой боевой путь заместителем командира роты. Архимандрит Алипий (Воронов, † 1975), наместник Псково-Печерского монастыря в 1950– 1960 годы, фактически прошел всю войну, участвовал в битве за Москву, был несколько раз ранен. Будущий митрополит Алексий (Коноплев, † 1988) сражался на фронтах Великой Отечественной войны в качестве пулеметчика, а протоиерей Борис Васильев, будучи до войны диаконом кафедрального собора Костромы, командовал взводом разведки и закончил войну в должности заместителя начальника полковой разведки. Можно еще долго продолжать этот список.
Верующие, священнослужители и монашествующие активно трудились в госпиталях, осуществляя служение делу милосердия. Так, в Калуге, епископ Питирим (Свиридов, † 1963) принял на попечение военный госпиталь, собрав на эти цели 50 тысяч рублей. Киевский Покровский монастырь исключительно своими силами организовал и обслуживал госпиталь, такое же служение осуществлял и Одесский Михайловский монастырь. В годы войны в должности главного хирурга Красноярского госпиталя трудился святитель Лука (Войно-Ясенецкий, † 1961), благодаря которому сотни раненых воинов сохранили жизнь и здоровье.
Значительность религиозного фактора в годы Великой Отечественной войны подтверждается массовым обращением или возвращением к вере партизан, солдат и офицеров, в том числе и старшего командного состава. Свидетельства очевидцев говорят о религиозности начальника Генерального штаба Б. М. Шапошникова, маршалов А. М. Василевского, Ф. И. Толбухина, Л. А. Говорова, В. Н. Чуйкова, Г. К. Жукова. В одном из донесений о праздновании Пасхи в 1944 году в Москве и Подмосковье говорилось: «Почти во всех церквах города... были военные офицерского и рядового состава... В области были также посещения церквей офицерским и рядовым составом...» В другом отчете за 1944 год, уже в Марийской ССР, отмечалось, что «церковь посещает даже командный состав воинских частей». Подобная информация шла со всей страны.
Значительный подъем религиозности отмечался и среди мирного населения. Почему верующие, за исключением незначительной части в СССР и в среде русской эмиграции, не поддались искушению рассчитаться с советской властью? Ведь раздавались и раздаются голоса, что подобная позиция объективно способствовала укреплению сталинского режима.
Но истинный патриотизм не отождествляет отечество с временными политическими режимами. Для него, по словам святого праведного Иоанна Кронштадтского, отечество земное неразрывно связано со святым Отечеством Небесным, а значит, любовь к родине и подвиг ради нее неотделимы от деятельной любви к Святому Престолу Божию.
